Археология — наука, изучающая прошлое, а астрология, наоборот, устремлена в будущее. Так случилось, что двести лет назад они встретились, чтобы подтвердить полезность друг друга.
Поль Эмиль Ботта родился в декабре и как истинный сын знака Стрельца был стремительным и страстным человеком. Его основное качество — неискоренимый оптимизм, судьба часто делала ему подарки, позволив стать заметной фигурой в области археологии Востока и одновременно (независимо от него самого) вернуть астрологии документы далекого, почти доисторического, прошлого. Про Стрельца говорят, что если он отправляется на поиски золотоносной жилы и не находит ее, то мимоходом открывает урановые месторождения, что с лихвой окупает «потерянное время». Так же произошло с Ботта в 1842 году. Однако небезынтересен будет жизненный путь этого человека. Родился он в Турине в 1802 году, получил медицинское образование в Париже. С 1826 года плавал медиком на судах, совершавших кругосветные путешествия. Возвращение в Европу и пребывание на одном месте не удовлетворяет непоседу, и он поступает на службу к наставнику Египта и участвует в войне за овладение Сирией. Вернувшись в Европу, он получает должность консульского агента французского правительства в Масуле, на верхнем Тигре. Восток снова захватил неутомимого путешественника, поселившегося на правом берегу реки среди полуразрушенных улочек, где жили турки, арабы, курды и армяне. Вокруг города было много холмов, скрывавших в земле старинные поселения, а среди населения ходило много легенд о том, кто и когда жил на древней земле Месопотамии. Эти могильники человеческой культуры притягивали француза, но больше всего ему хотелось найти древнюю сказочную Ниневию, сказочную столицу.
Город был совершенно новым в старом государстве Ассирии, раскинувшемся от Египта до Мидии и от Средиземноморья до Персидского залива. Подчинив себе в разные столетия Израиль, Мидию, Египет, Вавилон, Урарту, Митанни основатель Ниневии богато отстроил новый город в VII веке до нашей эры, украсив его дворцами, храмами, садами, оборонительными стенами.
И все же прославилась на весь Восток Ниневия великолепной библиотекой, хранившей 20 тысяч табличек с текстами, собранными по приказу царя Ашшурбанапала из всех покоренных государств. Да и собственная история Ассирии была настолько необычна и сложна, что исторических изложений и хроник царей Тиглатпаласара (1115—1077 гг. до н. э.), Салманасара (859—824 гг. до н. э.), Тиглатпаласара III (745—727 гг. до н. э.) цивилизованный мир мог ждать как мировых открытий.
Ботга попытал счастья, приступив с помощью подсобных рабочих к раскопкам большого холма на левом берегу Тигра, против Мосула. Холм этот назывался «Куюнджик тепе», и местные жители предполагали, что там должна находиться Ниневия. Жаркое лето, малое число рабочих рук, грязь и упорство руководителя работ не дали ничего в первый год изнурительных поисков. К весне 1843 года Ботта полностью разочаровался в предпринятых действиях, но незнакомый араб рассказал ему о другом «тепе», где местные находили странные камни и плитки. Местечко это находилось в 20 километрах от Мосула и называлось Хорсабад. Искатель древностей снимает рабочих с прежнего холма и начинает работы на новом месте, и с первых дней удача поворачивается к нему лицом. Появились красивые алебастровые плитки, скульптуры гигантских быков с крыльями, мелкая пластика, состоявшая из фигурок богов и богинь, остатки храмовой и бытовой керамики и бронзовые изделия. Ботга сообщил в Париж, что обнаружил древнюю Ниневию. И вот уже в 1847—1850 годах выходит пятитомное издание с рисунками находок, озаглавленное «Памятники, открытые и описанные Ботга в Ниневии», но это не была древняя столица Ассирии. Лишь последние исследователи этого холма Эдвард Чиер и Гордон Лауд в 1930 —1935 годах доказали, что Ботта нашел город отдыха и развлечений Саргона II, называвшийся Дур Шаррукин.
Вслед за Ботга восточные холмы бросились раскапывать многие любители. Астон Генри Лэйярд в 1846 году начал раскопки города IX—VII веков до нашей эры, известного еще по 1-й книге Моисея «Бытие» как Калах. И тогда же он вместе с Рассамом попытался вернуться к гигантскому холму, брошенному Ботта из-за отсутствия находок. Их размышления и сомнения были длительными и, что самое главное, скрупулезными. И тогда за холмами копатели обнаружили следы древних каналов Тигра, которые, бесспорно, создавались искусственно. Они стали копать между Тигром и каналами, сразу же подняв из земли большие каменные ворота с изображениями крылатых каменных колоссов. Уже через год рядом лежал полностью освобожденный от земли дворец ассирийца Синахериба, и это была настоящая Ниневия. Лэйярд и Рассам возвращаются в Лондон, и там один из них, получая почести открывателя, остается на высоких государственных должностях, а другой, Ормузд Рассам, получив приличные средства, возвращается на Восток.
Рассам приступает к поискам библиотеки Ашшурбанапала, раскапывая холм Куюнджик. В 1852 году он открывает алебастровые дворцовые стены, крылатые фигуры с человеческими головами и десятки тысяч глиняных табличек с древними знаниями.
«Того, кто посмеет унести эти таблицы... пускай покарает своим гневом Ашшур и Бэлит, а имя его и его наследников навсегда пусть будет предано забвению в этой стране...» — гласила запись на одной из табличек. Но Рассам тщательно упаковывал таблицы, отправляя их в Лондон, где потом более тридцати лет одну за другой их будут изучать и прочитывать, познавая далекое прошлое великой страны.
Одна из записей, опубликованных в Лондоне в специальном каталоге клинописных таблиц, исполнена царской рукой:
«Я, Ашшурбанапал, постиг мудрость Набу, все искусство писцов, усвоил знания всех мастеров, сколько их есть, научился стрелять (из) лука, ездить (на) лошади (и) колеснице, держать вожжи... Я изучил ремесло мудрого Адапа, постиг скрытые тайны искусства письма, я читал о небесных и земных постройках и размышлял (над ними).
Я присутствовал на собраниях царских переписчиков.
Я наблюдал за предзнаменованиями, я толковал явления небес с учеными жрецами, я решал сложные задачи с умножением и делением, которые не сразу понятны...
В то же время я изучал и то, что полагается знать господину, и пошел по своему царскому пути».
Другая табличка этого каталога имеет непосредственное отношение к этой статье. Текст ее говорит об опыте и знаниях астрологии в те далекие времена:
«Царю, моему повелителю, от твоего слуги Абиль Истара. Да будет мир моему царю, моему повелителю, да будет милость Неба и Мардука моему царю, моему повелителю. Да даруют великие боги долгие годы, здравие тела и радость сердца царю, моему повелителю. В 27-й день исчезла луна. В 28, 29 и 30 день мы ожидали солнечного затмения. Но солнце не вступило в затмение. В первый день луна наблюдалась в дневные часы». Это писал обер-астролог Ашшурбанапала, будто оправдываясь за неправильное поведение солнца.
Астрология с ее наблюдениями, на которых основывались предсказания, уходит своими корнями вглубь веков. Во дворце знаменитого царя были собраны тысячи табличек наблюдений, относящихся к самым далеким предкам покорителя Востока. Данные, рассказывающие о том умении ассирийцев, слишком невероятны, чтобы им можно было верить, но бесспорно, что астрономия и астрология — древнейшие занятия людей. Гиппарх оставил свидетельства, что ею занимались халдеи за 270 тысяч лет до Александра Македонского. Плиний, на которого ссылаются многие историки, говорит о существовании опыта астрологии и наблюдения за звездами с целью предсказания событий и судеб уже 720 тысяч лет.
Наблюдения над солнечными и лунными затмениями, сильно влияющими на судьбы и характеры людей, дошли до нас из глубины веков, и тысячи табличек из ассирийской Ниневии, бережно хранящиеся в музейных залах, тому подтверждение.
В равной степени удивляет количество таких наблюдений и их точность, отмеченная документально. Древние знали, что солнечный год имеет 365,25 суток и что синодическое время обращения луны от одного новолуния до другого 30 дней. Основанием для деления времени халдеи признавали время обращения луны. Их год делился на 12 месяцев, а каждый месяц на 30 дней. И каждые 12 лет они прибавляли два месяца, которые набегали из 5 неучтенных солнечных дней года.
Но жрецы или предсказатели царя ошибались, не учитывая некоторых малоизвестных факторов. Но накапливающийся в Греции и Египте, Риме и средневековой Европе опыт делал их предсказания все точнее, а типажи, отражающие характеры и облики рассматриваемых людей, становились все выразительней.
К IV веку до нашей эры относятся сочинения сицилийца Фирмика Сатерна «Восемь книг Астрологии», которое впервые приводит учение о 12 домах. Известно, что трактат, обобщающий опыт предсказаний по звездам, составил Птолемей, и труд этот неоднократно переписывался как наиболее ценный. От греков астрономию и астрологию унаследовали арабы, свидетельство того - труды Абу Мишара и Ибн-Рогеля. Наибольший расцвет астрологии приходится на Западную Европу XIII—XV столетий. У европейских правителей появляются придворные астрологи. Сочинения доктора Нострадамуса считались заслуживающими внимания именно в их астрологической части. Вслед за ним крупнейшие ученые средних веков Парацельс и Кардан, наряду с медициной, занялись астрологией, алхимией и оккультными науками древности.