
В период Нового времени физиогномика становится одной из самых конфликтных наук: одни ученые принимают ее безоговорочно, другие, наоборот, отвергают. Для научной мысли Новое время оказалось наиболее активным. Стремительно нарождались новые идеи, поражали воображение громкие открытия, но одновременно пропадал интерес к старым, малопонятным или труднообъяснимым наукам.
Глубоких исследований нервной системы и головного мозга в то время не проводилось, потому физиогномику объявили лженаукой, хотя в разное время за нее пытались «вступиться» такие влиятельные ученые мужи той эпохи, как Рене Декарт (1596-1650) и Жорж Луи Леклерк Бюффон (1707-1788).
Среди выдающихся физиогномистов Нового времени следует назвать швейцарского писателя, профессора теологии Иоганна Каспара Лафатера (1741-1801), автора трактата «Физиогномические фрагменты...». Открытость, честность, прямота и поразительная кротость этого талантливого человека породили множество легенд, даже лютые враги уважали его.
Да, не удивляйтесь, у этого мирного и порядочного человека было немало недоброжелателей. Средневековая физиогномика постепенно вырождалась, превращенная уличными гадателями-шарлатанами в пустое развлечение публики, даже хиромантия пользовалась большим успехом. Лафатер предпринял попытку вернуть физиогномике репутацию достойной науки, и это ему вполне удалось. То, что профессор видел и знал недоступное уму многих, а также сторонился политики и мирской жизни, возмущало людей злых и недалеких, и они неустанно строили Лафатеру всяческие козни.
Познания цюрихского ученого в области физиогномики были необычайно велики и нередко воспринимались как магические. Все, что говорил людям Лафатер, стопроцентно сбывалось. «Попадания» его характеристик личности человека и прогнозов на будущее были столь точными, что многие почитали профессора колдуном. Насколько известно историкам, Лафатер не ошибался никогда. Иногда его заключения фантастически верны и кажутся просто невозможными на том уровне развития физиогномики. Определенно, гений Лафатера опережал свою эпоху.
Известен примечательный случай. Однажды профессора пригласили к больной девочке. Ее мать хотела узнать, чем закончится болезнь дочери. Ученый понимал, что правдивый ответ расстроит женщину, и она наверняка откажется поверить в его предсказание. Тогда Лафатер написал на бумаге несколько слов и попросил женщину прочесть записку спустя полгода. Через пять месяцев после визита профессора девочка умерла. Спустя еще месяц женщина прочла прогноз Лафатера. В нем было следующее: «Сударыня, к тому времени, когда вы прочитаете эти строки, вы будете самой несчастной из матерей».
Система физиогномики Лафатера, главным образом, опиралась на силуэты, которым профессор доверял больше всего, а также на «учение о девяти горизонтальных линиях лица». К ним Лафатер относил следующие:
Жизнь и научная работа Лафатера вдохновляли ученых на исследования в области физиогномики. Многие, вслед за своим кумиром, достигли невероятного мастерства в точности «физиогномических наблюдений», как тогда называлось определение человеческой природы по лицу.
Некоторые ученые успешно сочетали физиогномику с френологией. Френология — это предтеча комплекса современных наук, изучающих головной мозг и его взаимодействие с черепной костью. Создателем френологии был австрийский доктор медицины Франц Йозеф Галль (1758-1828). Оказывается, форма черепа отражает особенности развития головного мозга человека, а ведь именно от этого зависит, какими личными качествами обладает тот или иной индивид. Поскольку в то время медицина не располагала достаточными знаниями в области исследования мозга, френология опиралась в основном на данные физиогномики.
Среди френологов-физиогномистов также встречались личности выдающиеся. Один из них, некий Дюмутье, был обвинен судом в колдовстве, к счастью, столь неприятный вердикт тяжелых последствий не повлек. А случилось вот что. Как-то в Париже, на улице Вожерар, нашли скелет женщины. Судьи предположили, что останки принадлежали особе, по делу об убийстве которой имелись два подозреваемых, и попросили Дюмутье установить, правы ли они в отношении опознания погибшей. Дюмутье изучил череп жертвы и сообщил судьям все, что удалось выяснить. Судьи же назвали Дюмутье колдуном, поскольку его выводы были чересчур точными и весь отчет содержал информацию, которую френолог знать заранее не мог.